Devastator [2] - Алекс Холоран

встал, ещё не видя ничего перед собой. Постепенно зрение начало приходить в норму — капрал увидел перед собой сидящих в креслах людей, многие из которых спали. Взрослые и дети — все были измотаны долгим перелётом. Магеллан посмотрел на свои руки — они дрожали.

— Бета? — спросил он шёпотом.

— Я слушаю, Два семь.

— Ты не представляешь, как мне хреново...

— Тарков нашёл аптечку, — вдруг сказала она. — Я попросила Раду каждый час делать тебе уколы обезболивающего. Но в этот раз она не пришла. Она должна была быть здесь уже десять минут назад. Это очень странно.

— Может, она просто поняла, что я уже стою одной ногой в могиле? — усмехнулся десантник. — В этом её я не виню.

— Нет. Здесь что-то другое. Сможешь встать и дойти до кабины пилотов?

— Попробую.

Оперевшись о подлокотник, капрал сделал попытку подняться, но тут же чуть не рухнул на пол. Одна женщина обратила на него внимание и начала вставать, наверное, чтобы помочь ему, но стардес только махнул ей рукой. Силы постепенно возвращались к нему, а одеревеневшие мышцы потихоньку разрабатывались. Сделав пару неуверенных шагов, Магеллан двинулся в сторону кокпита. Кое-как преодолев оставшиеся метры, он распахнул покорёженную дверь.

Его взору предстала кабина, внутри которой, уставившись в лобовое стекло, сидели Рада, Скофилд, Тарков и Мамбет. Они молча взирали на автоматический город, который когда-то разбился о высокую скалу. Кучи обломков были разбросаны на расстоянии пяти километров и уже давно оказались покрыты песком. Чуда не случилось — новый дом не встретил их с распростёртыми объятиями. Оставшейся горстке людей на этой планете придётся начать всё с самого начала...

Наконец, Рада его увидела. Девушка повернулась к Магеллану, и с радостью прошептала его имя, как вдруг челнок с грохотом сильно тряхнуло! Завыла сирена, а индикация приборов замигала красным светом. Будто очнувшись от транса, все спешно забрались в свои места и прильнули к экранам радаров

— О, чёрт! В нас попали! — выкрикнул Скофилд, схватившись за рули управления. — У нас на хвосте, мать его, челнок генерала Скиртэма!

Параллельно с ними летел тот самый военный челнок «Поинтмен», всем своим видом походивший на хищную птицу. Его орудия были направлены прямо на них, недвусмысленно давая понять, что деваться им уже некуда.

— Говорит генерал Джон Скиртэм, — внезапно прогремели динамики повелительным голосом. — Приказываю — немедленно снижайтесь и заходите на посадку. Неподчинение требованию будет караться полным уничтожением. У вас одна минута. Отсчёт пошёл.

— Эта мразь всё-таки нас достала! — выпалил Тарков. — Эй, предатель, какие у нас повреждения?

— Пара дырок в трюме. В остальном всё отлично, Ваня, — прохрипел Скофилд, выделив последнее слово, после чего с обидой посмотрел на него.

— Значит, мы ещё можем... — подал голос узкоглазый Мамбет, до хруста в костяшках сжав манипуляторы управления.

— Нихрена мы не можем! — воскликнул инженер. — Его пушки разнесут нас как минимум на расстоянии до пяти километров! Он легче и манёвреннее нашей баржи. У нас нет никаких шансов!

Неожиданно в кокпит ворвался один из колонистов — взъерошенный парень лет двадцати:

— В нас стреляли?! Что происходит? Народ волнуется!

— Так успокой их! — рявкнул Тарков. — Всё под контролем, Стив.

— Но...

— Быстро, я сказал! Не до тебя сейчас!

— Есть!

Когда тот ушёл, слово взять решил Магеллан:

— Делайте, что он велит. Эту схватку мы уже проиграли.

— Это почему это?! — спросил Тарков. — Зарядим РПГ, да и пальнём разок по этому ублюдку! Да, предатель? У тебя же остались те гранаты?

— Не называй меня так! — завопил Скофилд от негодования.

Нервы у всех были на пределе.

— Осталось двадцать секунд, — с ужасом произнесла Рада. — Решайте быстрее!

Мужчины переглянулись. Это только в кино злодей ждёт, пока герои наберутся сил перед решающим раундом. В реальности же всё намного прозаичнее — капрал понимал, что Скиртэм каким-то образом засёк его присутствие, и прилетел сюда, чтобы вернуть имущество военно-космических сил Земли, а именно Магеллана. И он не даст им времени на размышление, ибо капрал нужен был ему живым или мёртвым.

Поэтому выход был только один:

— Сажай машину, Скофилд, — приказал десантник, посмотрев на них через свою устрашающую маску.

Инженер кивнул, и принялся менять курс:

— Вас понял, «Поинтмен». Заходим на посадку, — бесцветным голосом прохрипел он по внешней связи.

— Скофилд? Ты ещё жив? — удивился Скиртэм. — Отлично! С нетерпением жду нашей встречи.

Лицо паренька исказила гримасса ужаса. Капрал понял, что он боялся генерала до чёртиков.

Второй пилот Мамбет тяжело вздохнул, и тоже взялся за рули. Тарков же глухо выругался и ударил кулаком по переборке, ощущая собственное бессилие перед обстоятельствами. Рада тем временем вздрогнула, будто что-то вспомнила, и спешно достала из под кресла небольшую сумку с красным крестом на ней.

— Надо сделать тебе укол, — озабоченно произнесла она, подходя со шприцем к Магеллану.

— Пока ты пялилась на руины, он проснулся от сильной боли, — с укором произнесла Бета через динамики его маски. — А ему прописан покой! Делай, что нужно и побыстрее!

Рада тут же засуетилась вокруг капрала, а он лишь махнул рукой:

— Генерал и так бы разбудил меня своим внезапным появлением. Ничего. Мне не так больно разваливаться на части наяву, чем когда я сплю. Во сне меня похлеще разрывает, — сказал он, вспомнив, как девочка с прострелянной головой расщепила его на атомы со всеми сопутствующими болевыми ощущениями. Его до сих пор изнутри колотила тревога.

— Опять эти кошмары? — спросила Бета, когда Рада воткнула иглу ему в вену.

— Я уже не знаю, где сон, а где явь. Одно точно — везде меня пытаются убить.

— Кстати, Скиртэм засёк сигнал передатчика, вшитого в твоё тело.

— Знаю. Было ожидаемо, что действие аномалии так далеко не распространяется, — сказал он, после чего виновато обратился к Раде. — Если бы не я, у вас бы появился шанс на спасение...

— Без тебя его бы и не было вовсе, — улыбнувшись, сказала она. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. С нами Скофилд, а он мастер на все руки. Тарков первоклассный солдат, а Мамбет отличный водитель.

Насчёт последнего он бы поспорил, но так не хотелось прерывать этот нежный